Девять жизней Кристофера Чанта - Страница 52

— Кхм... — кашлянул Кристофер у него из-за спины.

Флавиан обернулся так резко, как будто тот ударил его.

А Кристофер громко сказал:

— Практикуюсь в магии, Флавиан! Шорохи в глубине комнаты прекратились: Богиня поняла, что вошел кто-то посторонний. Но теперь нужно было как-то ее оттуда убрать….

— Да? Хорошо. Тогда извините, что прерываю вас, но Габриэль попросил меня позаниматься с вами сегодня, потому что завтра меня здесь не будет. Он хочет, чтобы весь штат замка целиком отправился за Призраком.

Пока Флавиан говорил, Кристофер, используя какое-то шестое чувство, о существовании которого он до этой минуты и не подозревал, ощутил в невидимости своей комнаты Богиню, поднял ее вместе с котенком, завернутым в шарф, и послал их вдвоем в башню. По крайней мере, он надеялся, что послал... Раньше он никогда не пересылал живых существ и не знал, как в точности это делается. Он услышал глухой хлопок, когда воздух занял то место, на котором только что была Богиня. Богиня, очевидно, переместилась куда-то в другое место. Кристофер надеялся, что она все поняла. Наверное, она сможет позаботиться о себе сама.

Кристофер отменил невидимость — похоже, в комнате никого не было.

— Мне нравится заниматься одному…

Флавиан быстро посмотрел на него:

— Пойдемте в класс!

Пока они шли по коридору, до Кристофера дошло, что сказал Флавиан.

— Значит, завтра вы уезжаете за Призраком?

— Только бы нам его изловить! Когда вы ушли, Мордикей раскололся и выдал нам несколько имен и адресов. Мы думаем, что он говорил правду. — Флавиан вздохнул. — Жду не дождусь, когда мы их поймаем, но никак не могу поверить, что Мордикей — один из них!

“Что же будет с мамой?” — тревожно подумал Кристофер. Ему очень хотелось предупредить ее, но он понятия не имел, где точно в Кенсингтоне она живет.

Они пришли в класс — и Кристофер вдруг сообразил, что снял заклинание невидимости только с комнаты, а Богиня с котенком так невидимыми и остались. Он принялся мысленно искать девочку в башне или где-нибудь еще, чтобы сделать ее видимой. Но найти так и не смог: наверно, он послал ее слишком далеко… В результате он не слышал ничего из того, что Флавиан рассказывал ему целых двадцать минут.

— Вы какой-то рассеянный,— устало сказал Флавиан, явно не в первый раз.

— Да я все думаю, что будет с Та... с Мордикеем Робертсом, — торопливо поправился Кристофер.

— Надо полагать, отправят в тюрьму, — печально проговорил Флавиан, — и он проведет там многие годы.

— Но им ведь придется придумать какой-нибудь специальный, хитрый способ, чтобы заточить в тюрьму его дух и не позволить ему путешествовать, верно?

К удивлению мальчика, Флавиан взорвался.

— Что за дурацкие, глупые вопросы вы задаете?! — закричал он. — Из всех бессердечных, избалованных, наглых мальчишек, с которыми мне приходилось иметь дело, вы самый отвратительный. Иногда мне кажется, что у вас вместо души охапка никчемных жизней!

Кристофер уставился на Флавиана, который даже покраснел, и попытался возразить. Нет, он не был таким бесчувственным. Он просто хотел сказать, что дух в тюрьме не удержишь. Но Флавиана было не остановить.

— Вы что, думаете, — кричал он, — что все ваши жизни дают право вести себя так, словно вы венец творения?! Мы все для вас — что, пустое место? С вами пытаются дружить, а вы ходите с высокомерной физиономией, туманным взором или просто грубите! Бог свидетель, я пытался. Габриэль пытался. Розали пыталась. Все служанки пытались, но вы их просто не замечаете! А теперь еще вздумали шутить над бедным Мордикеем! Хватит с меня! Видеть вас больше не могу!

Кристоферу и в голову не приходило, что он такой гнусный тип! Он был искренне поражен. “Что же со мной случилось? — думал он. — Я же всегда всем нравился”. Когда Кристофер бродил по Безделкам, все ему улыбались, незнакомцы дарили ему подарки. Он привык считать, что его всегда все любят. Только сейчас Кристофер понял, как глубоко он заблуждался.

Он взглянул на Флавиана, который все еще не мог прийти в себя. Похоже, Кристофер здорово его обидел. А он-то думал, что Флавиана вообще невозможно задеть за живое. Самое худшее было, что он и не собирался шутить насчет Такроя. Он любил Такроя, но не мог сознаться в этом Флавиану. И про то, что думал все это время о Богине, тоже не осмелился сказать. Что же ему оставалось?

— Извините меня, пожалуйста, — дрогнувшим голосом произнес Кристофер. — Я не хотел никого обидеть!

— Ну и ну, — сказал Флавиан ошарашенным голосом, откинулся на спинку кресла и посмотрел на Кристофера. — Первый раз слышу, как вы извиняетесь. Это что-то новенькое! Он поднялся. — Извините, что я сорвался. Наверно, сегодня продолжать урок я не смогу, я слишком взволнован. Бегите, продолжим послезавтра.

Кристофер оказался свободен и со смешанными чувствами отправился на поиски Богини, сначала в башню.

К счастью, девочка была там. Сильно пахло подгоревшим молоком, а Богиня сидела на разноцветных подушках и кормила котенка из крошечной кукольной бутылочки. От жаровни шло тепло; ковер, слегка подпаленный под жаровней, покрывал каменный пол. В комнате теперь стало очень уютно.

Хихикнув, как какая-нибудь глупая школьница, она воскликнула:

— Ты забыл расколдовать меня! Я такого заклинания не знала, поэтому кучу времени потратила на то, чтобы выяснить, как его снять. И боялась сойти с места, чтобы не наступить на Праудфут. Спасибо за комнату. Такие красивые чашечки!

Кристофер тоже захихикал, увидев Богиню в своей куртке и бриджах. С первого взгляда могло показаться, что перед вами пухлый мальчуган, немного похожий на Онейра, но эти грязные голые ноги и длинные волосы совсем сбивали с толку.